В конце 60-х появилось у нас поветрие, что ли. Многие увлекались радиолюбительством. Делали так называемые трехточки - ламповые передатчики. (Сама радиолампа состояла из трех основных компонентов: анода, катода и сетки. Отсюда и «трехточка»). Выходили ребята в эфир на средних волнах, с краю диапазона. Там было как-то пусто. Власти называли это «радиохулиганством». И запускали по городу специальные машины – радиопеленгаторы. Ну, прямо как в кино. Едет такая вот «будка», а на крыше у нее медленно вращается металлическое кольцо. Вылавливали, штрафовали, конфисковывали аппаратуру. На смену одним «любителям» приходили другие. Гоняли не только музыку и справлялись о здоровье и планах «собратьев по цеху», но и сдавали экзамены при помощи радио. У того, кто жил рядом со школой стоял передатчик. А у экзаменуемого – небольшой включенный приемник в кармане пиджака. И маленький наушник, которым пользуются слабослышащие люди. В качестве обратной связи выступал «гонец». Он слышал (у двери), что досталось его другу на экзамене, и бежал к радиопередатчику. Диктовать ответ. Мне приходилось слышать, включив дома радиоприемник, как «диктор» говорил: «Повторяю все в быстром темпе и выключаюсь. Удачи тебе». Учителя знали об этом. По крайней мере, в нашей школе учитель физики подготовился к экзаменам, имея в виду этот «технический прогресс». Мог и заглушить. В качестве аргументов против такого «любительства» говорилось, что «радиохулиганы» мешают поездам, пароходам и самолетам. Но мы не слышали в этой части диапазона средних волн никаких переговоров и думали, что он пустой. А то, что «мешают», считали обманом. В основном моя армейская служба проходила в городе Пугачеве Саратовской области. Там располагался 4-й, последний, курс Сызранского военного вертолетного училища. С весны и до осени проходили интенсивные учебные полеты курсантов. А зимой летал постоянный (офицерский) состав полка. Я служил на передвижном радиомаяке (передвижная аэродромная радиостанция) или на ближнем приводе. В непосредственной близости от аэродрома. То есть самолет или вертолет заходил на посадку сначала через дальний привод (стационарную точку в 5 – 6 километрах от аэродрома), затем через ближний, и шел на посадку. Привод выдавал в автоматическом режиме на средних волнах, кстати, с края диапазона, 2 буквы – условный сигнал. Руководитель полетов связывался с теми, кто в воздухе и с нашей станцией через УКВ (ультракороткие волны) приемник-передатчик. Но существовал, на всякий случай, и резервный канал. В случае выхода из строя техники, руководитель полетов мог связаться с летчиками при помощи нашей станции, то есть выйти в эфир на средних волнах. Дело было зимой. Знакомый офицер – летчик предложил мне прокатиться на вертолете. (Летали на Ми-4). Командир-сверхсрочник отпустил меня со станции и остался с водителем вдвоем. Мела метель. Вертолет был «под парами». А настроение у меня в последний момент испортилось. Казалось, что от вибрации заклепки на обшивке ходили ходуном. Одна – точно. Она дергалась как челнок в швейной машинке. Оптимизма перед полетом это совсем не прибавляло. Но отказаться в последний момент было неловко. Взлетели. Офицер усадил меня в кресло и дал подержаться за ручку управления. Он все поглядывал на меня, мол, скажи ведь - кайф, аж дух захватывает! Дух-то, конечно, захватывало, но дергающиеся заклепки не выходили из головы. Метель усиливалась, и видимость становилась все хуже и хуже. Поступил приказ возвращаться на аэродром. Подлетая, мы услышали, что связь переходит на резервный канал. Мелькнула мысль, а смогут ли они на станции переключиться. Смогли, молодцы. Голос руководителя полетов звучал четко уже не на УКВ, а на средних волнах: «Передаю условия посадки». Офицер – летчик был предельно сосредоточен, а видимость нулевая. От этих «условий посадки» зависело как, и собственно куда мы сядем. Вдруг, перекрывая напрочь указания, в наушниках зазвучало: «Червону руту не шукай вечорами!!..» (Песня была такая). Это развлекались местные радиохулиганы. Что делать? Надо садиться. Куда? Куда-то… И сели. На дорогу между аэродромом и частным сектором города. На станции меня встретили перепуганные водитель и командир. Они, конечно, осознавали критичность ситуации, когда переходили на резервный канал. Вот только тогда я понял, что это значит «мешают пароходам, поездам и самолетам». Через несколько месяцев я вернулся домой. Младший брат сдавал (по радио) некоторые школьные экзамены. Его товарищ сидел у нас дома и диктовал ему 15-й билет. По химии. А надо было 13-й…
Категория: Рассказы | Добавил: nicolai (13.02.2009) | Автор: Николай Епифанов
Просмотров: 502 | Рейтинг: 0.0/0 |
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]